Демонстративно отказавшись от эффективного сотрудничества с Западом, Узбекистан сконцентрировал свои внешнеполитические контакты на азиатском пространстве, пытаясь реанимировать экономические и иные отношения, существовавшие в начале девяностых годов.
Дипломатическая активность, проявляемая Исламом Каримовым в Средней Азии, обусловлена, конечно же, еще и тем, что сегодня узбекский национальный лидер крайне нежелателен в странах, традиционно именуемых цивилизованными.
Но почему Пакистан, с которым в последние годы Узбекистан практически не поддерживал сколько-нибудь значимых связей?
Конечно же, отправляясь в Исламабад, Ислам Каримов менее всего рассчитывал на инвестиционный пакистанский капитал или активизацию пакистанских бизнесменов на вверенной ему территории.
Нет. Более всего узбекский президент обеспокоен ситуацией в Южном Вазиристане, ставшем оплотом оппозиционных боевых формирований, включая Исламскую партию Узбекистана во главе с Тахиром Юлдашевым.
По времени (весна) визит приходится как нельзя кстати. По данным узбекских спецслужб, на территории Пакистана (тот самый Южный Вазиристан) сконцентрировано около двух с половиной тысяч боевиков, готовых по первому приказу перейти в Афганистан, а оттуда в южные области Узбекистана.
Косвенным свидетельством сказанного, на наш взгляд, служит фрагмент официального сообщения узбекских СМИ о ходе переговоров между Парвезом Мушаррафом и Исламом Каримовым.
Цитируем: «Во время беседы президентов ожидается и обсуждение ситуации в Афганистане. В укреплении безопасности и стабильности в этой стране заинтересованы обе стороны. Узбекистан и Пакистан непосредственно сталкивались с террором. Международные террористы устраивали целенаправленные вылазки в Узбекистан и Пакистан».
Стремление Ислама Каримова в ходе личных контактов с пакистанским коллегой свести к неизбежному минимуму вероятность вооруженного конфликта сторонников ИДУ с вооруженными силами республики очевидно. Однако вряд ли Мушарраф сможет дать своему визави хоть какие-то надежные гарантии.
Известно, что официальный Исламабад практически не контролирует Южный Вазиристан, а часть офицеров и солдат регулярной армии Пакистана искренне сочувствуют исламским оппозиционерам, включая тех, что намерены изменить конституционный строй в сопредельных государствах.
Единственным доводом, который может хоть как-то склонить пакистанского лидера к мерам по нейтрализации или локализации действий вооруженных формирований исламистского толка, это обещание Ислама Каримова допустить пакистанский бизнес на свои нефтяные и газовые месторождения, способствовать созданию в Узбекистане ряда совместных предприятий легкой промышленности, увеличить поставки хлопкового волокна для пакистанских предприятий.
Однако сегодня весомость этих козырей достаточно сомнительна. Если говорить о перспективах разработок в сфере добычи углеводородов, то Пакистан понимает, что не в состоянии конкурировать на этом рынке с Россией или Китаем.
Объекты легкой промышленности – тоже не особенно привлекательны, учитывая систему налогообложения в Узбекистане и высочайший уровень коррупции его чиновников.
Есть и еще один момент, позволяющий предположить низкую эффективность визита И. Каримова в Исламабад, – традиционно стабильные отношения режима Парвеза Мушаррафа с США.
По степени своей значимости и личного влияния на глобальные мировые процессы роль Ислама Каримова вряд ли можно идентифицировать с ролью американского президента.
А посему смены приоритетов явно не предвидится.
Как, впрочем, и изменений в части контроля Исламабада над Южным Вазиристаном…
Фото УзА.