Коллегия Самаркандского областного управления юстиции распорядилась прикрыть церковь христиан-адвентистов седьмого дня и христианско-протестантскую церковь «Мираль».
Оба решения мотивированы несоответствием деятельности церквей тем уставным задачам, что задекларированы ими в заявке на право легитимности.
Активизация подразделений министерства юстиции в части ликвидации неправительственных организаций, занимающихся, по мнению власти, приобщением мусульман к христианским ценностям, распространением своих религиозных убеждений среди широких народных масс, исповедующих ислам, происходит неспроста.
Сегодня, похоже, дошла очередь до церквей, долгие годы достаточно свободно чувствовавших себя в этой стране и не испытывающих притеснений со стороны органов юстиции.
В чем же дело, кому и почему помешали адвентисты седьмого дня, имеющие свои молельные дома в городах Узбекистана со времен советской власти?
Любопытно мнение неизвестного источника в Самаркандском областном управлении Минюста, на которого ссылаются подконтрольные правительственным структурам средства массовой информации.
Неназванный публично «источник» почему-то считает нарушением закона «обсуждение верующими вопросов вовлечения дополнительной паствы, проведения миссионерской работы среди населения».
Или, к примеру, то, что «…руководящий орган церкви не проводил общих собраний, не заслушивался отчет руководящего органа и ревизионной комиссии, не производилось избрание пастора, отсутствовал учет прихода и расхода средств».
Начну с первого довода.
Любая церковь и любой искренне верующий человек считают необходимым донести до остальных граждан свое видение и свое восприятие отношений с Богом. Это не есть классическая миссионерская деятельность или столь же классический и запрещенный законодательно прозелитизм.
Наивно было бы предполагать, что любая легально действующая на территории Узбекистана церковь не стремится пополнить свои ряды новыми единомышленниками и единоверцами.
Не запрещают же мусульманам рассказывать о священных канонах ислама только на основании того, что кто-то может примкнуть к этой религии дополнительно.
Сказанное в полной мере относится и к Русской православной церкви, искренне заинтересованной в притоке прихожан из числа молодежи или вчерашних атеистов.
Далее.
Не выдерживает критики и тезис областного управления юстиции относительно регулярного проведения собраний и заслушивания отчетов ревизионной комиссии.
В Узбекистане, и об этом местным юристам стоило бы помнить, церковь отделена от государства и не является его составной частью. Она не подотчетна власти в своих действиях внутреннего распорядка и не должна быть подотчетна.
Органы юстиции вправе разбирать жалобы на отсутствие отчетов о финансовой деятельности, допустим, предприятий всех форм собственности, но никак не «руководящего органа и ревизионной комиссии» церкви. Эти проблемы пусть регулируют прихожане, а не люди в погонах.
И все же почему, фактически покончив с зарубежными неправительственными организациями, органы юстиции Узбекистана тут же переключились на христианские церкви, чьи постулаты не всегда совпадают в деталях с теми, что используют католики или православные?
Первопричины активизации, уверен, лежат значительно глубже, нежели это принято считать. Крайне примитивно и сваливать все на недалекую местную власть, стремящуюся как можно быстрее отрапортовать о закрытии всего, что не вписывается в нынешнее понимание режима о свободе вероисповедания.
Расскажу такой случай.
Несколько лет назад солидная правительственная газета Узбекистана получила для обязательной публикации статью «наместника» Русской православной церкви в Средней Азии, архиепископа Ташкентского и Среднеазиатского Владимира (ныне это митрополит Владимир).
Статья, насколько помнится, была очень пространной, но с весьма специфическим оттенком.
Сутью ее было отрицание всех иных ветвей христианства (кроме православия) как нравственно и идеологически вредных, не соответствующих менталитету (как у нас любят это слово, диву даешься), историческим и культурным ценностям народов, населяющих Узбекистан.
По странному стечению обстоятельств, статья нынешнего митрополита совпала во времени с кампанией Русской православной церкви по ликвидации на территории России так называемых религиозных сект (адвентисты седьмого дня, свидетели Иеговы и так далее).
Но самым странным обстоятельством было то, что материал в редакцию принес не человек в рясе и с крестом на шее, а человек в штатском, по характеру службы предпочитающий погоны не афишировать.
Вот и задумаешься тут…
Сергей Ежков.