27 октября Кабинет Министров Узбекистана принял на веру создание в нынешнем году 815,5 тысячи новых рабочих мест, 512,4 тысячи из которых якобы появились в сельской местности. Попутно правительство запланировало еще 967,5 тысячи новых рабочих мест на будущий год. Остряки шутят: если бы снижение уровня безработицы в стране действительно шло такими темпами, Узбекистан бы давно начал привлекать для решения народно-хозяйственных задач гастарбайтеров из ближнего и дальнего зарубежья. Пока же – все с точностью наоборот. Узбеки экстенсивно осваивают бескрайние российские, казахстанские, европейские и американские просторы.
Для нынешней ситуации характерно то, что абсолютное большинство граждан Узбекистана, включая чиновников всех уровней управления, прекрасно понимают: рапорт правительства о снижении уровня безработицы – не более чем очередной мыльный пузырь. И самое печальное, что правительству абсолютно без разницы, куда полетят брызги, если пузырь лопнет.
Доказательства? К примеру, на селе рабочие места, как правило, появляются только на бумаге. Местная администрация, по вполне естественным причинам стремящаяся улучшить показатели, поступает просто. Чиновник приходит в семью, где не трудоустроен ни один из ее членов, и задумчиво смотрит на тощую корову во дворе. Дальше – еще проще. Главу семейства оформляют скотником, его жену дояркой, а детей старше семнадцати лет – пастухами. Вся семья, таким образом, по-прежнему обслуживает одну тощую корову, но доклад о создании 5-6 новых рабочих в вышестоящие инстанции уже отправлен.
Столь же быстро «новые рабочие места» появляются в сфере надомного труда. Шьешь курпачи (национальный матрац) на продажу – швея-мотористка, продаешь молоко – дилер молочно-товарной фермы и так далее. Нечто похожее происходит в сфере малого бизнеса и среднего бизнеса. Владельцев бизнеса в административно-приказном порядке заставляют принимать на службу безработных, но при этом платить им зарплату, хотя бы соответствующую уровню минимального прожиточного минимума, никто не обязуется.
Точно так же правительство отчитывается о запланированных инвестициях. Здесь технология приписок примитивна, как швабра. На районном уровне чиновник звонит предпринимателю и спрашивает того, сколько денег он в будущем году вложит в развитие производства.
– Нисколько, – отвечает предприниматель.
– Но нам надо отчитаться, уговаривает его чиновник. – Я напишу 100 тысяч долларов, можно?
– Пиши, – говорит бизнесмен, не имеющий ни намерений, ни обязательств реально инвестировать деньги экономику района (города, области, республики).
Через месяц тому же предпринимателю звонит чиновник более высокого уровня. Суть разговора – та же. Но цифра возрастает в 5 раз.
Еще через месяц – опять звонок, теперь уже с правительственного олимпа. Дескать, можно мы укажем миллион, а лучше два.
– Указывайте, – отвечает уставший от всего этого бизнесмен.
В результате на бумаге все красиво, все эффектно. Но только на бумаге, которая потом и становится основным доказательством поступательного роста экономики Узбекистана. На самом деле – это тот самый мыльный пузырь, о котором сказано в начале заметки…