С 1 июля нынешнего года Центр ОБСЕ в Ташкенте прекратил свое существование в прежнем статусе. Отныне это офис координатора проектов ОБСЕ. Не более.
Деятельность Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе давно вызывала нарекания узбекских властей, считающих, что эта структура дискредитирует светлый образ Узбекистана в глазах международной общественности.
В частности, недовольство касалось отчетов о соблюдении в этой стране прав человека, гарантиях гражданских и политических свобод.
Периодически масла в огонь добавляли различные международные конференции по проблемам человеческого измерения, как правило, проходившие в Варшаве, где расквартировано Бюро по демократизации и правам человека (БДИПЧ).
Несмотря на все запреты и искусственно создаваемые препятствия, на варшавских посиделках непременно оказывались несколько самых непримиримых узбекских оппозиционеров или правозащитников.
Они, естественно, не стеснялись в выражениях, эпитетах и оценках режима, стараясь подвинуть ОБСЕ в сторону ужесточения позиции в отношении Узбекистана.
Говорунов охотно слушали, однако ужесточения не наблюдалось.
ОБСЕ всячески демонстрировала свою готовность к диалогу с властью, постепенно все дальше дистанцируясь от тех, кто эту власть очень не любит и, вполне возможно, совершенно искренне хотел бы жить в демократическом государстве.
Надо полагать, все больше психологического дискомфорта испытывали и иностранные сотрудники ОБСЕ, делегированные в Узбекистан для содействия развитию демократии.
По большому счету они давно стали этакими «мальчиками для битья», на которых от души отвязывались узбекские чиновники любого ранга и уровня.
То им (чиновникам) не нравились контакты Центра ОБСЕ, то проекты, то темы конференций, большую часть которых и так проводили за пределами Узбекистана.
Таким образом, ОБСЕ в целом была поставлена перед очень жестким выбором: либо собрать пожитки и покинуть страну пребывания, либо исключить из своей деятельности вопросы демократизации и соблюдения прав личности, сконцентрировав внимание на проектах, предложенных исключительно властью и полностью властью контролируемых.
Как и всякая другая проституированная международная структура, ОБСЕ предпочла на время забыть о незыблемых еще недавно принципах и встала перед узбекской властью в соответствующую позу.
Поза Узбекистану явно понравилась, и об этом сегодня можно говорить со всей определенностью.
Более того, власть, и ранее не заблуждавшаяся относительно принципиальности зарубежных ведомств общественно-политического характера, в очередной раз убедилась, что ради физического присутствия в стране, иностранные демократы готовы о демократии не вспоминать.
Что в результате?
В результате, скорее всего, будут ликвидированы последние проекты ОБСЕ, инициированные действительно неправительственными организациями, а не теми, кто так только именуется.
Причем, формально все останется в пределах приличий.
То есть, ОБСЕ – в лице координатора проектов – будет помогать Узбекистану в военно-технической области, разрешении экологических проблем и развитии гражданского общества.
Реально же проекты будут сориентированы только на узбекских чиновников и никого, кроме этих чиновников.
Шаг влево, шаг вправо будут приравниваться к бунту на корабле, а бунтовщиков (даже если таковые и окажутся) станут выбрасывать за борт, досрочно прерывая дипломатическую аккредитацию.
Механизмы вывода неугодных западных эмиссаров за пределы родного отечества в Узбекистане уже отработаны и действуют безукоризненно.
Что можно сказать в связи с избранной ОБСЕ позой?
В принципе, подобного поворота с наклоном стоило ждать.
Понятно, что венское руководство, согласившись на унизительные условия пребывания своего представителя в Ташкенте, исходило из соображений эффективного сотрудничества с Узбекистаном в будущем.
Дескать, не всегда же у руля государства будет один и тот же человек.
Ошибочная позиция и недальновидная, я бы сказал.
Этакое расхожее заблуждение, обусловленное отсутствием реального видения перспективы и аналитических способностей.
Даже если предположить, что через полтора года к власти в Узбекистане придет другой человек, он всегда будет помнить, как легко и непринужденно организацию, претендующую на принципиальность и респектабельность, можно сделать ручной, послушной и преданной.
И последнее, о чем сказать просто необходимо.
Пятнадцать лет назад граждане Узбекистана действительно поверили в искренность намерений авторитетных международных структур содействовать построению гражданского общества и демократии в государствах постсоветского блока.
Искренне, повторяю.
Сегодня они столь же искренне разочарованы позицией западных демократов.
Люди поняли слишком существенную разницу между привлекательными брошюрками о свободе и соблюдении прав человека и реальными действиями тех, кто эти брошюрки тиражирует.
Вторично на демократов они не клюнут…