23 апреля академику АН Узбекистана Халилу Ахмедовичу Рахматулину исполняется 100 лет. Учёный, организатор науки, педагог, научный руководитель. Ещё при его жизни эти слова произносились с приставкой «выдающийся». Человек безграничной доброты и доброжелательности к людям. Сын татарки и узбека потерял отца – Рахматуллу-ака – ещё не родившись на свет. Имя отца стало его фамилией, а за отчество он взял имя старшего брата, который воспитал его и дал путёвку в жизнь.
Нарком просвещения А.В. Луначарский разрешил уже после начала учебного года принять вчерашнего выпускника Ташкентского техникума на механико–математический факультет Московского университета им. М.В.Ломоносова. И не ошибся. Вскоре научный мир узнал о «волне Рахматулина», «пластическом газе Рахматулина», а теория малых упруго-пластических деформаций стала называться «теория Кармана – Тейлора – Рахматулина». Основатель теории Теодор фон Карман в 1945 году отметил, что Х.А. Рахматулин – «первый учёный, который наиболее полно исследовал эту проблему». Затем Халил Ахмедович заложил основы новой теории – механики многофазных многокомпонентных сред, которую развил его ученик Р.И Нигматулин до совершенства, ныне академик РАН. Результаты исследований нашли применение в атомной энергетике, теории горения и взрыва в гетерогенных средах, химической технологии, в Узбекистане его ученик и коллега академик Дж. Файзуллаев развил теорию применительно к проблемам орошения почв и дренажа. В 60-годы прошлого столетия его монография в рекордно короткий срок была переведена на английский язык и издана в прагматичной Америке. Первая и последняя монография в области механики сплошных сред узбекского учёного, которая вызвала за рубежом интерес.
Другая область исследований Рахматулина касалась прочности тел при интенсивных кратковременных нагрузках. Совместно со своим учеником Ю.А. Демьяновым (в 30 лет стал Лауреатом Ленинской премии) была издана монография, которая сразу же приобрела мировую известность. Позже Ю.Демьянов стал зам. директора по науке в головном институте ракетно-космической отрасли, где совместно со своим учителем создал экспериментальную базу по аэродинамике. На её основе получали поток воздуха при температуре 5000 градусов по Цельсию (это температура расплавленного ядра Земли и поверхности Солнца – М.З.). Так изучалась проблема вхождения космических аппаратов в атмосферу. Известно, что Ю.А. Гагарину не рекомендовали открывать задвижку иллюминатора при спуске космического корабля. Он открыл, но тут же захлопнул, так как за «окном» был сплошной «бульон» из плазмы. Многие аспекты научной деятельности Рахматулина не были известны даже широкому кругу коллег учёных. Все знают о висячих дирижаблях над Москвой во время войны. Стоял вопрос об их эффективности. Могут ли они представлять угрозу для противника? Или трос при ударе крыла порвётся и всё. Рахматуллин показал, что в результате удара по тросу будут распределяться два типа волн: продольная и с меньшей скоростью поперечная (благодаря таким волнам определяется расстояние от сейсмостанции до эпицентра землетрясения – М.З.) и, просчитав суммарные силы, показал, что трос способен разрезать не только крыло, но и фюзеляж летящего самолёта.
В 60-х годах Рахматуллин вернулся к теме с безобидным названием «удар по нити». Это навевало мысль на проблемы текстильной промышленности, разрыв нитей и т.д. Подобным образом атомные исследования в Англии в 1941 году получили кодовое наименование «Тьюб эллоиз» и наводило любопытных на исследование труб из каких-т о сплавов. Но проблема удара по нити касалась торможения самолётов на аэродромной площадке авианосца с помощью натянутого троса.
После окончания войны, ведущие учёные в области аэродинамики летательных аппаратов был командированы в Германию, для изучения проделанных исследований в области создания немецких ракет ФАУ. В форме полковника выехал туда и Х.А. Рахматулин. Но он там пробыл недолго. На него было совершено покушение. Он вернулся в Москву. С тех пор за границу ему выезд был заказан на много лет. К 38-летию Халил Ахмедович выздоровел и в день рождения сфотографировался с вернувшимися с войны своими студентами-аэродинамиками.
На снимке заметно, что ряды ребят существенно поредели, хотя мехмат традиционно «мужской» факультет. Но и среди девушек были фронтовички, ученицы Х.Рахматулина. В первом ряду сидит вторая слева со звездой Героя Советского Союза штурман эскадрона 125-го Гвардейского полка дневных бомбардировщиков Антонина Леонтьевна Зубкова. Но её век был недолог. В 1950 году она ушла из жизни в возрасте 30 лет. Вторая справа рядом со своим учителем сидит Тюлина Ирина Александровна, профессор мехмата МГУ, которая здравствует и преподаёт до настоящего времени. Её брат, Г.А. Тюлин, долгие годы стоял у руля ракетно-космического комплекса в качестве первого замминистра общего и среднего машиностроения, был профессором кафедры газовой и волновой динамики МГУ, которую создал Х.А. Рахматуллин в 1951 году и возглавлял до последних дней жизни – 10.01.88., не дожив до восьмидесятилетия год с небольшим.
Халила Ахмедовича отличала доброжелательность даже тогда, когда он парировал оппонента. Во время защиты диссертации аспирантом В.И. Мароном, которую Рахматуллин считал блестящей, с противоположным мнением выступил один из молодых учёных-механиков профессор Г.И. Баренблатт. После долгой дискуссии Григорий Исаакович провёл сравнение с … пловом. Он сказал, что если в великолепный плов, которым не раз Рахматуллин угощал на даче коллег, добавить деликатес (например, чёрную икру), то будет испорчен и плов, и икра. Рахматуллин встал и сказал: «Пока ты, Гриша, меня, Рахматуллина, механике учил, я не возражал. Но, когда ты плов затронул, я молчать не буду. Я тебя ещё не угощал пловом с изюмом? Так вот. Диссертация Марона – это плов с изюмом, а не с чёрной икрой.
Сегодня В. Марон – один из крупных российских учёных в области механики жидкости. После землетрясения 1966 года (с форшоками и афтершоками) в Ташкенте проходил Всесоюзный симпозиум, посвящённый итогам землетрясений. Естественно, что местные «столпы науки» засуетились и вмиг всю свою тематику направили на тему «подземных бурь». Сейсмологи с геологами претендовали на открытие. Дескать, в грунтовых водах перед землетрясением повышается содержание радия. Это называли предвестником. Один из местных академиков, которого называли механиком, выступил с пленарным докладом. Отметил уникальность Ташкентского землетрясения сообщением о том, что, кроме продольных, поперечных и поверхностных волн, из очага индуцировались крутильные колебания. В результате некоторые дома развернулись… на 180 градусов. Я прыснул от смеха и хотел задать вопрос, но Рахматуллин, с которым я сидел рядом, недовольный моим поведением сказал: «Успокойся, он оговорился и хотел сказать, что на 360 градусов». Это была шутка, но я понял, что лучше помолчать.
Разработанная Халилом Ахмедовичем теория парашюта была сверхзасекреченная тема. Посадка летательных аппаратов ничего общего с привычным для нас приземлением парашютистов не имела. Тем не менее, книгу выпустили, но она не содержала результаты уникальных исследований. Это было естественно. Один из остряков на научном семинаре бестактно в адрес Рахматуллина сказал, что изданная под его руководствам книга по теории парашюта «курам не смех». В зале тишина. Халил Ахмедович, улыбаясь, отвечает: «Вот и смейтесь, мы для этого и издали». Зал разразился хохотом. Сам выросший в глубинке и достигшей высот мировой славы, он особенно бережно относился к посланцам с периферии. При необходимости консультировал их на узбекском языке в МГУ. Воспитанные им ученики впоследствии создали фундаментальные научные школы в республиках Средней Азии, Кавказа, в Белоруссии, Украине, Молдавии, Эстонии. Его супруга Татьяна Самойловна берегла его, создавала условия для работы. Но двери их дома были одинаково открыты и академикам, и студентам. Татьяна Самойловна никогда нам ни в чём не отказывала.
Участие в торжествах по случаю 100-летия Х.А. Рахматулина принимают в качестве сопредседателей оргкомитета ректор МГУ В.А. Садовничий, академик Г.Г. Чёрный, академики С.С. Григорян, О.М. Белоцерковский, профессор Ю.А. Демьянов.
Стоит сказать и о том, что в свое время первый секретарь ЦК Компартии Узбекистан Шараф Рашидович Рашидов с огромным уважением относился к Х.А. Рахматулину, который внёс неоценимый вклад в развитии науки нашей республики и стоит в одном ряду с великими мыслителями Востока. Ш. Рашидов первым поздравил Рахматуллина с присвоением звания Героя Социалистического Труда. До этого два ордена Ленина Х.А. Рахматулину вручили с разницей в 2.5 месяца.
К сожалению, имя Х.А. Рахматулина, как и имена покойных и здравствующих учёных, таких, как Гияс Умаров, академик В. Масон, создатель кибернетической школы в Узбекистане Васил Кабулов постепенно забывают. Додумались переименовать улицу его имени в Ташкенте. Зато учебники по физике для школьников, лишённые элементарных формул, нашпигованные несуразной болтовнёй, пестрят придуманными фактами, что за 1000 лет до Эйнштейна теорию относительности чуть было не открыли на территории Узбекистана. Или узбекский учёный, оказывается, подправил … уравнения Максвелла. И что в Узбекистане стали лечить туберкулёз лазером. А на Форуме Мечникова-Коха в Берлине 22 марта с.г. Узбекистан назван среди самых неблагополучных стран мира по проблеме туберкулёза. В узбекской Академии наук рядом с такими яркими учёными, как Шавкат Алимов, Турсун Азларов, Юсуф Мусаханов, Тимур Усманов (все воспитанники МГУ), которые получили международное признание, сидят такие, которые додумались построить модель хлопка-сырца, как … упруго-вязкого твёрдого тела. Вдумайтесь в эту трескотню. Теория малых упруго – пластических деформаций Кармана – Тейлора – Рахматулина отдыхает. Имя нашего Учителя останется в веках.
Марат Захидов,
профессор, директор Узбекского отделения Мировой базы данных в области образования и научного обмена. Страсбург, Франция.
От редакции
Накануне юбилея Х. Рахматуллина в Интеллектуальном Центре МГУ состоится Международная конференция «Современные проблемы газовой и волновой динамики», посвящённая памяти академика. Узбекистан представлен учениками выдающегося ученого из Ташкента, Самарканда, Ферганы, Нукуса.
На снимках: академик А. Рахматулин; А. Рахматулин с учениками и соратниками; А. Рахматулин и М. Захидов.