«Афганистан, на первый взгляд, бедная, Богом забытая страна, но там всегда происходит нечто такое, от чего у всего мира появляется изжога» – сказал один российский политик. Более двух десятилетий назад в этом государстве произошли события, которых все долго ожидали, но никто не предполагал, насколько тяжёлыми будут их последствия.
28 апреля 1992 года передовые отряды вооружённой афганской оппозиции вошли в Кабул. Режим НДПА пал. Разношёрстным формированиям моджахедов понадобилось несколько дней, чтобы полностью взять город под свой контроль. А потом победители долго делили столицу между собой и чинили расправу над сторонниками свергнутой власти. Низложенный президент Наджибулла вместе со своим младшим братом генералом Шахпуром Ахмадзаем нашёл убежище в представительстве ООН. И безвыездно находился там более четырёх лет.* До тех пор, пока в сентябре 1996 года талибы не захватили Кабул. Религиозные фанатики повесили Наджибуллу и Шахпура Ахмадзая.*
Западная пропаганда называла правление НДПА военно-коммунистической диктатурой, а Наджибуллу кровожадным тираном. Между тем, сегодня многие афганцы с ностальгией вспоминают бывшего лидера и сожалеют о его трагической гибели. А ведь тогда, весной 1992 года, ещё до окончательной победы оппозиции, у него была реальная возможность покинуть пределы своей страны. В столице Узбекистана, на стоянке правительственного аэропорта «Ташкент-2» постоянно находился (базировался) спецсамолёт Наджибуллы – лайнер Ту-154Б2. Опытнейший экипаж воздушного судна был готов по первой команде вылететь за ним в Кабул и доставить в любую точку земного шара – куда прикажут. Но президент Афганистана до конца оставался на своём посту, несмотря на неоднократные предложения заблаговременно позаботиться о собственной безопасности. Запоздалая попытка спастись была пресечена недавними соратниками из числа генералов и офицеров правительственной армии.
О полётах с Наджибуллой впервые рассказали бывшие члены его личного экипажа – шеф-пилот Кадыр АТАБАЕВ и бортпроводница №1 Зухра ШАРАХМЕТОВА.
К.А. – История литерных рейсов в Афганистан началась с приходом к власти Бабрака Кармаля. Сразу после устранения Хафизуллы Амина, новому руководителю страны был выделен спецсамолёт вместе с экипажем; из состава 235-го авиационного отряда особого назначения, который базировался в аэропорту «Внуково-2». По этому поводу было даже Постановление Совета министров СССР. Позже Наджибулле, когда он стал главой государства, тоже предоставили аналогичный самолёт. Незадолго до вывода советских войск с территории Афганистана, в Узбекское Управление гражданской авиации поступило указание сформировать для Наджибуллы экипаж из числа местных авиаторов. Кандидатов отбирали по рекомендациям нашего руководства. Предпочтение отдавалось опытным профессионалам, имевшим большой налёт. Дополнительную подготовку мы проходили на базе 235-го отряда. Занятия с нами проводил личный пилот генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачёва Виктор Линник и другие высококлассные специалисты. С учётом специфики задач, в экипаж назначили второго командира, по два инженера и штурмана. Летали на новом самолёте Ту-154Б2. Раньше он принадлежал председателю Совмина Николаю Рыжкову. В городе Шеннон (Ирландия) лайнер перекрасили в цвета авиакомпании ARIANA afghan airlines, а нас переодели в афганскую лётную форму. Кстати, после перекраски воздушное судно стало на три тонны легче.
– Куда и как часто летали, и кто давал разрешение на вылет?
К.А. – Наджибулла много летал в Индию. Он дружил с премьер-министром Радживом Ганди. Ганди всегда сам встречал в аэропорту Дели своего гостя. Летали на международные конференции неприсоединившихся стран в Белград и Сараево. Выполняли рейсы в Париж, Хельсинки, Бухарест, Берлин, Киев. Несколько раз доставляли президента вместе с семьёй на отдых в Сочи. Ему нравились Чёрное море и мягкий климат. Но особенно часто летали в Москву. При этом наши стоянки в Кабуле длились полтора-два часа, не более. Примерно, столько же по времени занимали остановки в Кандагаре, Мазари-Шарифе и других городах Афганистана, где бывал Наджибулла. Все служебные совещания и встречи с должностными лицами проходили в аэропортах пребывания. Как только они заканчивались мы немедленно возвращались в Кабул.
Распоряжения на полёты поступали из КГБ Узбекской ССР за пять-шесть часов до вылета. Мне звонили по телефону и просили приехать по известному адресу. Я приезжал, проходил в кабинет некоего полковника, получал у него указания и распечатку плана, с детальным расписанием предстоящего рейса по месту и времени. Доступ к этой информации был только у меня. Полётное задание подписывал начальник нашего Управления. Затем я ставил задачу экипажу на подготовку. Все предполётные мероприятия проводились в обстановке строгой секретности.
– В чём заключалась главная особенность полётов с президентом?
К.А. – Для моджахедов президентский лайнер был мишенью №1 – это являлось главной особенностью полётов с Наджибуллой. Отсюда и чрезвычайные меры безопасности. Над территорией Афганистана летали только ночью, в режиме радиомолчания, с выключенными аэронавигационными огнями и освещением салона. Даже иллюминаторы зашторивали. До Термеза нас вели диспетчеры, а после пересечения воздушной границы полёт продолжался без связи с наземными службами. В отличие от военных бортов, наш самолёт не был оснащён системой отстрела тепловых ловушек, поэтому при заходе на посадку в аэропорту Кабула, мы сбрасывали скорость и ставили двигатели на нулевую тягу. В таком положении керосин не поступает в камеры сгорания и сопла не выделяют горячие газы. Это делалось, чтобы избежать поражения ракетами типа «Стингер», летящих на источники тепла. Почти не имея поступательного движения, «тушка» по спирали камнем падала вниз. На максимальную тягу, необходимую для поступательной скорости, движки переводили непосредственно над полосой. Садились в условиях слабой освещённости. Ориентиром нам служила мусорная свалка рядом с ВПП. Аэропорт афганской столицы постоянно обстреливался. И всякий раз, прилетая в Кабул, мы рисковали быть сбитыми. После очередного рейса «за речку», резина четырёх колёс оказалась разорванной в клочья.
– Случались ли незапланированные задержки в аэропортах прибытия?
К.А. – Такой случай был лишь один раз. Наджибулла летел в Париж на встречу с президентом Франции Франсуа Миттераном. В Киеве мы сели на дозаправку. В аэропорту Борисполь президента Афганистана встретил командующий Киевским военным округом, Герой Советского Союза, генерал-полковник Борис Громов. Он увёз Наджибуллу к себе домой. И вместо двух часов, отведённых на дозаправку, наша стоянка в столице Украины длилась целые сутки. Всё это время Наджибулла находился в гостях у Бориса Всеволодовича.
– Чем занимался VIP-пассажир в самолёте, и кто охранял его?
К.А. – Наджибуллу сопровождали афганские офицеры. Командовал ими пожилой генерал. Он заходил к нам в кабину – проверял всё ли в порядке. Кроме меня и Зухры из экипажа с ним никто не контактировал. Во время дальних перелётов, президент Афганистана, через Зухру, вызывал меня к себе в салон, мы пили чай и беседовали на житейские темы.* Разумеется, наше общение проходило в рамках соответствующих инструкций. Наджибуллу, например, интересовало, как я живу, и платил ли калым за свою жену. Однажды он спросил меня, почему я стал лётчиком. Я задал ему встречный вопрос, а почему он решил стать врачом-гинекологом. Грустно улыбнувшись, Наджибулла ответил, что хотел помочь женщинам, но не получилось – жизнь заставила заняться политикой. В самолёте Наджибулла всегда, что-нибудь читал или работал с документами. Это был высокообразованный, интеллигентный человек, без сановного лоска. Бортпроводницы старались создать для него максимально комфортную обстановку.
– Что ел и пил Наджибулла?
З.Ш. – Конечно же, меню для президента Афганистана составлялось с учётом его статуса и мусульманских традиций. Бортпаёк мы загружали в Ташкенте. Пищу готовили квалифицированные повара, естественно, из качественных и свежих продуктов. В достаточном количестве у нас имелись чай, минеральная вода, соки. Наджибулла с удовольствием ел мясо курицы и рыбу. После обеда он обязательно пил зелёный чай, не отказывался от минералки. То же самое ели его жена и дочери. Приятно было смотреть на то, с каким аппетитом девушки уплетали предложенную нами еду.
– Как складывались отношения с членами его семьи?
К.А. – Все три дочери Наджибуллы были хорошо воспитаны и скромны. Младшая, Юлдуз, тогда совсем ещё юная, относилась ко мне, как к родному отцу. С ней связан один забавный эпизод – как-то в аэропорту «Внуково-2» она нарушила официальную церемонию проводов. Афганских гостей провожали Николай Рыжков с супругой и Раиса Горбачёва. Во время моего доклада о готовности к полёту, Юлдуз радостно, с детской непосредственностью кинулась мне на шею. Это произошло так неожиданно, что я машинально обнял её. Все остолбенели, но восприняли увиденное с пониманием. Правда, Раиса Максимовна через пару минут отвела меня в сторону и слегка пожурила: «Ну, вы, командир, и даёте!».
Очень тёплые отношения сложились и с ханум – женой Наджибуллы. Был случай, когда мы экстренно летали за ней, чтобы доставить в Москву – она тяжело заболела. В Кабуле, не выключая двигателей, приняли женщину на борт, её внесли на носилках. Наджибулла просил меня «Рафик, пожалуйста, быстрее». Вместе с матерью улетели и две дочери: средняя и младшая. Примерно, через месяц мы вернулись за ними. В Ташкенте я поручил Зухре купить для супруги президента красных гвоздик. Зухра выбрала самые красивые, целое ведро – сорок штук. Встречая ханум, я на прямо трапе вручил ей огромный букет. Она была настолько растрогана, что расплакалась, обняла меня и поцеловала. Признаться, я тоже расчувствовался и едва не прослезился. В кабульском аэропорту нас ждал Шахпур Ахмадзай. Он шутливо потребовал отдать ему половину гвоздик.
– Зухра, вы больше всех общались с президентом Афганистана, какие у вас остались о нём воспоминания?
З.Ш. – Самые добрые. Наджибулла был прост и доступен в общении. Обладал здоровым чувством юмора. Высокий, статный он вызывал симпатии к себе. Потому, как Наджибулла трепетно заботился о своих близких, было видно, что это прекрасный семьянин, любящий супруг и отец. В этом смысле президент производил впечатление счастливого человека. Говорят, чтобы лучше узнать родителей, надо посмотреть, как ведут себя их дети. Наджибулла и его жена Хафта вырастили замечательных дочерей. И когда они летали все вместе, в салоне становилось оживлённо – пассажиры много шутили, смеялись. В эти минуты наш лайнер становился для них родным домом на крыльях. Мы даже разрешили дочерям Наджибуллы брать в самолёт маленькую собачку, смешную такую, уже не помню какой породы. Из санитарных соображений это категорически запрещалось, но девочки так дружно и умоляюще просили, что отказать им было невозможно.
– Проявлял ли руководитель НДПА признаки беспокойства в связи с надвигающейся развязкой?
К.А. – Наджибулла всегда сохранял спокойствие. Даже, когда события в Афганистане приняли угрожающий характер и его на каждом шагу стали предавать. По крайней мере, внешне он никогда не выдавал своего настроения. Я – лётчик, а не политик, но могу с уверенностью сказать, что Наджибулла до последнего стремился к миру и был готов к диалогу со всеми сторонами конфликта. Много раньше, осенью 1989 года, в Кабуле состоялись его переговоры с лидерами вооружённой оппозиции. Президент ещё тогда предлагал своим контрпартнёрам компромиссные пути выхода из гражданской войны. К слову, с одним из них, наиболее непримиримым, Гульбеддином Хекматиаром, Наджибулла когда-то учился в Англии.
– Ваш экипаж эвакуировал в Дели супругу и дочерей Наджибуллы. Как это было?
К.А. – Обычно Наджибулла всегда сам провожал в аэропорту своих близких или присылал брата. На этот раз ханум и дочери приехали в сопровождении незнакомого мне генерала. Мы отошли с ним в сторону, и военный сказал, что в Дели нас встретят. В аэропорту индийской столицы семью президента ждал представитель авиакомпании ARIANA afghan airlines, которого я хорошо знал, и несколько индийцев. Они забрали жену и дочерей Наджибуллы. Больше мы их никогда не видели.
З.Ш. – Я не смогла сдержать слёз, когда увидела по телевизору жуткие кадры расправы с Наджибуллой. Он был замечательным человеком и не заслужил такой участи.
Интервью подготовил Игорь Бирюков, специально для UzMetronom.com
P.S. Два последних десятилетия показали, что весной 1992 года в Афганистане всё только начиналось. Победа вооружённой оппозиции дала старт нескончаемой череде кровавых потрясений, среди которых и мученическая смерть последнего руководителя НДПА. И кто знает, как бы развивались события дальше, останься он жив. Ведь у него была возможность своевременно покинуть Кабул на спецсамолёте. Высочайший профессионализм и мужество узбекских авиаторов гарантировали безопасность Наджибуллы в небе над его воюющей Родиной.
Примечания:
*Моджахеды не преследовали Наджибуллу в миссии ООН.
*Достоверно известно, что Наджибуллу убили люди из Межведомственной разведки Пакистана (ISI). Несколько часов они зверски избивали его, требуя задним числом подписать документ о признании границы – «Линии Дюранда». Наджибулла отказался ставить свою подпись под фиктивным соглашением. Пакистанцы до смерти забили бывшего президента Афганистана. Талибы повесили мёртвое тело.
*Кадыр Атабаев и Зухра Шарахметова разговаривали с афганцами на фарси.
На снимке: экипаж спецсамолёта Наджибуллы. Слева направо: 2-й пилот Николай Таджиев, бортинженер Турсун Юльчиев, инженер Геннадий Харлап, штурман Роберт Умаров, бортпроводницы Мунира Аббазова и Зухра Шарахметова, 1-й командир (шеф-пилот) Кадыр Атабаев, фамилию рядом стоящего члена экипажа установить не удалось, 2-й командир Юсуп Хасанов (скончался), старший штурман Анатолий Ли. На этом фото нет третьей бортпроводницы Надежды Ариповой.