19 декабря основателю нашего издания и автору этих заметок предложили встретиться с вице-премьером, министром финансов правительства Узбекистана Джамшидом Кучкаровым и его советником, в прошлом – заместителем министра финансов России Сергеем Шаталовым. Поводом для встречи стало мнение о налоговой реформе и её исполнителях в контексте общего реформирования экономики Узбекистана, днем ранее опубликованное на UzMetronom.
В ходе обстоятельной беседы, длившейся около трех часов, вице-премьер высказал свое видение реформирования, базирующееся на концепции, предложенной главой государства. Советник его дополнил.
Кратко. Доминирующий посыл оппонентам правительства, под патронатом которого готовятся изменения, – «Нас слушают, но не слышат». Министр уверен, что страна должна иметь не рамочный вариант Налогового кодекса, как предлагают представители ВБ и МВФ, а полный, с указанием конкретных ставок налогов, чего прежде не было вообще. («Я – сторонник обстоятельности», – сказал Д. Кучкаров). Причем, без разночтений в вариантах на узбекском, русском (английском) языках.
Плюс – сведение к неизбежному минимуму изменений и дополнений в ближайшие месяцы, а также абсолютная прозрачность правил для бизнеса на обозримую перспективу. Обязательное условие – непременное предварительное обсуждение проекта кодекса на уровне общественного и профессионального сообщества.
Говоря о недавнем повышении цен на хлеб, вице-премьер подчеркнул, что это мера неизбежная, поскольку «зерновая независимость» – миф. Узбекистан в лучшем случае закрывает 40 процентов собственной потребности в муке. Муку мы закупаем преимущественно в Казахстане. Зерно у местных фермеров государство закупает по государственным ценам, чтобы затем по государственным ценам шла реализация хлеба со статусом социального. Против повышения цен, считает министр, высказывались те, кто этот хлеб не ест. (Согласны: у тех, кто ест, нет ни смартфонов, ни интернета, ни времени для дискуссий в социальных сетях). Либерализация цен на муку в ближайшей перспективе должна дать свободу фермеру. По крайней мере, Д. Кучкаров на это надеется.
Вызвавший отторжение НДС, который планируется установить для бизнеса с оборотом, превышающим 1 миллиард сумов в год (порядка $10 тысяч в месяц). Как стало понятно в ходе разговора, на период адаптации (два года) Министерство финансов предлагает введение так называемого упрощенного НДС. Его размер будет устанавливаться для каждой сферы избирательно – торговля, общественное питание, промышленное производство, строительство и так далее. Но платить будут все. «Лафа кончилась», – улыбнувшись сказал вице-премьер. Сегодня из 17 тысяч предприятий НДС платят 8300, 6500 из которых дислоцируются в Ташкенте. Задача – чтобы платили все, у кого более миллиарда. Не каждый формально малый и средний бизнес на самом деле малый и средний.
Есть вероятность, что уйдут в тень? Есть, поэтому планируется введение электронных счётов-фактур, по которым «теневой оборот» легко отследить. Согласны, легко, его и сейчас легко отследить при условии возобновления встречных проверок, которые недавно оказались под запретом.
Правда, вице-премьер честно признал, что не учел возможность того, что потенциальные плательщики НДС ликвидируются до конца года, а в начале следующего возобновят работу, но под другим названием и без истории, позволяющей определить годовой оборот.
Советник вице-премьера и министра финансов заметил, что одна из основных задач реформирования налогового законодательства – ликвидация адресных (персональных) льгот и практически полное исключение их появления в будущем. Не секрет, что те, кто близок к власти, в Узбекистане всегда выторговывают (именно так) себе особые привилегии, обеспечивавшие бесспорные конкурентные преимущества и гарантированную прибыль.
Повышение тарифов на природный газ, электроэнергию. По мнению советника вице-премьера, «в условиях государственного регулирования жить невозможно». Сентенция спорная – жили же сто лет. По словам вице-премьера, в планах – реформирование (переформатирование) естественных монополий. В частности, Минэнерго и «Узбекнефтегаза», накопивших долгов на годы вперед. Но оплачивать результаты неэффективного управления, равно и коррупционных контрактов, похоже, все равно будем мы с вами. Другого не придумано. Плата за прошлое и хочется верить, что только за прошлое.
Подытожим разговор, который мог бы длится еще несколько часов, будь у собеседников время и желание. Наша беда в том, что Узбекистан, декларируя наличие рыночной экономики, на практике оставался государством с командно-административными методами управления и распределительной системой. Феодальным государством с элементами рабовладения, как отмечало наше издание еще много лет назад. Путь, который другие государства СНГ прошли в девяностые, нам еще предстоит осилить.
К сожалению, мы приспособились жить так, как жили, а потому каждое движение политического руководства и правительства, направленное на реформирование, неизбежно осложняющее повседневную жизнь, встречается с недоверием, если не сказать резче. И это закономерно – растут цены, нередко быстрее ожидаемого, и точно – значительно быстрее реального заработка. Бизнес отбивает своё, чиновники своё, остальные – «мимо тазика». Менее всего хочется, чтобы в результате перехода на рельсы капитализма три процента населения страны имели оставшихся девяносто семь. Более всего – справедливо выстроенного, экономически эффективного и комфортного для проживания государства.
Требовать от реформ особого ускорения, наверное, контрпродуктивно и совершенно бессмысленно. Идея должна созреть. Даже если воедино собрать девять женщин, они все равно не родят через месяц.
Можно сделать быстро и плохо. Все забудут, что быстро, но запомнят, что плохо. Можно делать долго, но хорошо. Все забудут, что долго, но запомнят, что хорошо. Не нами сказано.
Вопрос – получится или нет, остается открытым. Как открытым остается вопрос станет ли жизнь комфортнее. И не потому, что есть сомнения в профессионализме тех, кто реформы разрабатывает и внедряет. Слишком много подводных камней.
Хотим-то всегда, как лучше…