Таджикистан, Кыргызстан и Узбекистан – три страны Центральной Азии, где экспорт рабочей силы и денежные переводы остаются основными каналами экономического взаимодействия в международном масштабе. При этом роль органов местной власти остается недооцененной в вопросах взаимосвязи миграции и экономического развития в регионе, хотя, как показывают международные исследования, они могут стать ключевым звеном этого взаимодействия.
Короновирус и карантинные меры сильно отразились на паттернах миграции в трех странах Центральной Азии. Ранее большинство трудоспособных граждан традиционно отправлялось на заработки в Россию, несмотря на многочисленные барьеры и риски, такие как уязвимость перед местными властями, незнание законов и неблагоприятные условия. Теперь все больше трудовых мигрантов смотрит в сторону более развитого в регионе и близкого по культуре и ментальности Казахстана, а также Турции, Южной Кореи и других стран дальнего зарубежья.
В этих постоянно меняющихся условиях органы местной власти могли бы помочь соотечественникам. Так, доктор Георгий Хиштовани из PMC Грузии, стипендиат программы Института Центральноазиатского регионального экономического сотрудничества (ЦАРЭС), проанализировал состояние и развитие миграции в странах Центральной Азии. По его данным, роль местных органов власти в управлении миграцией в Узбекистане, Таджикистане и Кыргызской Республике не активизирована в полной мере.
К примеру, в Таджикистане местные органы власти совсем незначительно вовлечены в управление миграционными процессами.
В Узбекистане не хватает единого стратегического документа, определяющего подход правительства к управлению миграцией, а участие местных органов власти в этом процессе не является полноценным.
Тем временем, в Кыргызстане на государственном уровне осознают решающее значение участия местных органов власти в управлении миграцией, чему способствует новая Концепция государственной миграционной политики. Но как показывает практика, даже здесь состояние дел характеризуется фразой: “а воз и ныне там”.
Истории из жизни
По данным российского Центробанка, до глобальной пандемии общий объем денежных переводов из России в Узбекистан за первую половину 2019 г. составил 818,354 млн. долларов, в Таджикистан – 462,5 млн. долларов, а в Кыргызстан – 453,344 млн. долларов.
По данным Всемирного Банка, доля денежных переводов в ВВП Кыргызской Республики и Таджикистана перед кризисом COVID достигала почти 30%. Узбекистанское агентство по вопросам внешней трудовой миграции подсчитало, что более 7% населения страны являются трудовыми мигрантами.
Благодаря им складывается 10% ВВП страны. Действительно, для многих жителей трех центральноазиатских стран – трудовая миграция является чуть ли не единственным выходом из бедности и улучшения условий жизни. Большинство трудовых мигрантов владеют только средним образованием – выходцы из сел и отдаленных районов, где нет работы и других средств к существованию.
Несмотря на все риски и препятствия, люди все равно стремятся уехать на заработки за границу и улучшить свое материальное положение. В период пандемии нарушения прав мигрантов в России стали более заметны; кроме того, отсутствие социальной защиты и доступа к базовым услугам здравоохранения, нелегальное положение и туманная перспектива заработка увеличили риски и без того шаткого положения мигрантов из Центральной Азии.
История Толкын и ее семьи из-под Оша, Кыргызская Республика похожа на многие другие. До пандемии её муж Фархат отправился на заработки в Москву, Россию: старшие братья позвали его работать на стройке. До его отъезда Толкын несколько лет работала в Алматы, Казахстан, жила у сестры и помогала разным семьям с уборкой, готовкой, присматривала за детьми.
Трое детей жили с отцом и бабушкой. Толкын и Фархат думали, что муж заработает больше в России, но из-за короновируса стройку заморозили. Фархат как и многие другие мигранты не мог выехать обратно домой и вместе с братьями ютился в стесненных условиях, перебиваясь с хлеба на воду. После того как Фархат с трудом вернулся домой, семья решила отправиться в Алматы и попытать счастья.
В Казахстане проще и с языком проблем нет, хотя денег меньше, но и это их устраивает. По словам Толкын, они всегда рассчитывали на себя или близких родственников, никогда не обращались за помощью к государству. Конечно, если бы была работа, то они остались бы дома.
Местные органы власти никак не помогают семьям трудовых мигрантов, как Толкын или Фархат. Существует немало примеров из международной практики, где взаимодействие органов местной власти и трудовых мигрантов и их семей оборачивалось на пользу всем заинтересованным сторонам.
Как использовать потенциал местных властей?
Доктор Хиштовани предлагает несколько рекомендаций для реализации потенциала чиновников на местах и улучшения взаимодействия между органами местной власти и трудовыми мигрантами. К ним относится: предотъездная ориентация, направленная на обеспечение более широкого доступа к качественным консультациям и обучению перед отъездом. Зачастую, мигранты не знают законных прав и обязанностей в странах прибытия, а также куда обращаться при чрезвычайных обстоятельствах за рубежом.
Другой немаловажный аспект – это услуги по реинтеграции, необходимые для возвращающихся мигрантов и содействия их более плавной адаптации к местным социальным и экономическим условиям. Доктор Хиштовани считает, что реинтеграция трудовых мигрантов должна быть включена в местные стратегии развития для разработки целевых программ их интеграции на рынках труда и в социальную жизнь местных сообществ.
В Узбекистане, Таджикистане и Кыргызской Республике до сих пор не развита эффективная система использования денежных переводов для долгосрочных инвестиций в развития домохозяйств и сообществ. Общественные инициативы в Таджикистане и Узбекистане, направляющие денежные переводы сообществ на общественное благо не имеют официальной поддержки со стороны местных органов власти.
Опыт других стран, получающих крупные потоки денежных переводов, можно было бы применить в странах Центральной Азии. Также доктор Хиштовани ратует за вовлечение диаспор в развитие своих сообществ, а местные органы власти могут сыграть важную роль в поддержке формирования ассоциаций мигрантов за рубежом.
Как свидетельствует опыт других стран, ассоциации мигрантов могут быть ценной транслокационной платформой для улучшения интеграции мигрантов в принимающие сообщества и содействия их постоянному участию в местном развитии местных сообществ.
При этом необходимо заметить, что мигранты играют не последнюю роль в экономике собственных стран и потенциально могут принести еще больше пользы для своих стран. Местным органам власти в трех республиках Центральной Азии необходимо понимать это и улучшать взаимодействие и сотрудничество с трудовыми мигрантами и диаспорами за рубежом.
Справка: CAREC Institute – Институт Центральноазиатского регионального экономического сотрудничества (ЦАРЭС) – это межправительственная организация, совместно управляемая 11 странами-членами – Афганистана, Азербайджана, Китайской Народной Республики (КНР), Грузии, Казахстана, Кыргызстана, Монголии, Пакистана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана – со статусом международной организации в КНР, занимающаяся продвижением экономического сотрудничества между членами ЦАРЭС посредством исследований, наращивания потенциала, информационно-разъяснительной работой и партнерства.