Ташкент неторопливо движется к членству в ЕАЭС и, возможно, надеется добиться исключения в обмен на вступление. Об этом пишет в издании The Diplomat аналитик Американского Центра военно-морского анализа (CNA) Умида Хашимова, занимающаяся вопросами национальной безопасности США.
В октябрьском интервью российской газете «Коммерсант» министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов ответил на вопрос о причинах задержки вступления Узбекистана в Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Он сказал, что правительство Узбекистана уделяет время изучению рисков, которым может подвергнуться членство. Хотя он не первый чиновник, который говорит о потенциальных негативных последствиях членства, многие узбекские официальные лица придерживаются расплывчатого подхода к изучению «преимуществ и рисков» до принятия окончательного решения. Камилов, однако, дал понять, что узбекское правительство небезразлично к разногласиям внутри организации.
Камилов, в частности, сказал: «Мы рассматриваем критику со стороны существующих стран-участниц … Мы хотим изучить их недовольство». Рассматриваемая критика, возможно, носит экономический характер, и в ней мало места для обсуждения политических последствий членства. Ответ Камилова также может сигнализировать о том, что Узбекистан запросит особые исключения для защиты своих экономических интересов и работает над определением областей, по которым он захочет вести переговоры.
В том же интервью Камилов сказал, что, несмотря на оговорки, у Узбекистана есть сильное желание воспользоваться возможностями, предлагаемыми ЕАЭС. Он добавил, что в подтверждение своих серьезных намерений Ташкент уже начал участвовать в ЕАЭС на высшем уровне. Действительно, президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев принял участие в двух заседаниях Высшего Евразийского экономического совета с мая 2020 года, когда законодатели Узбекистана утвердили статус наблюдателя в стране.
В сентябре заместитель министра иностранных дел России Андрей Руденко сказал: «Мы не торопим Узбекистан делать окончательный выбор о вступлении в ЕАЭС … Когда страна сочтет это необходимым, она может присоединиться к организации. Мы считаем, что ЕАЭС действительно открывает большие возможности для экономического развития».
Экономические возможности, потенциально предлагаемые ЕАЭС, были наиболее заметными темами в выступлениях официальных лиц, когда речь шла о потенциальном членстве, оставляя мало места для рассмотрения потенциальных проблем и того, как к ним подходить. Однако из заявления Камилова ясно, что риски от членства в ЕАЭС обсуждаются, но только на высоком уровне. Эти разговоры не дошли до нижних уровней правительства или общественности.
Это может объяснить, почему у узбекских политиков среднего звена затяжной процесс членства вызывает нетерпение. В октябре глава Либерально-демократической партии Узбекистана Актам Хаитов написал статью о своем взгляде на ЕАЭС, подчеркнув потенциальные выгоды.
Согласно аргументу законодателя, ЕАЭС – это путь Узбекистана к стабильному экономическому развитию и повышению уровня жизни через единый рынок товаров, услуг, капитала и трудовых ресурсов. Хаитов писал, что как только страна станет членом ЕАЭС, экономика Узбекистана станет конкурентоспособной на мировой арене, что приведет к модернизации. Кроме того, Хаитов утверждал, что в настоящее время узбекским трудовым мигрантам не разрешают работать в фармацевтической промышленности и в торговых точках ЕАЭС, но как только страна присоединится к организации, мигранты смогут не только работать в этих секторах, но и оставаться в них.
В качестве дополнительной аргументации в защиту вступления в ЕАЭС, Хаитов подсчитал, что трудовые мигранты из Узбекистана будут получать дополнительный доход в размере 3 млрд. долларов в год в результате отмены разрешений на работу, которые в настоящее время необходимы узбекистанцам для работы в странах ЕАЭС. Он не пояснил, на чем основывал свои расчеты, но, скорее всего, использовал оценки премьер-министра Узбекистана Абдуллы Арипова, заявленные во время аналогичного аргумента в пользу ЕАЭС в 2020 году, что каждый узбекский мигрант, работающий в России, платит около 1000 долларов в год за разрешения.
С точки зрения Хаитова, после вступления страны в ЕАЭС произойдут улучшения в экономике Узбекистана. С этой точки зрения, ЕАЭС – это путь к лучшей экономике, более конкурентоспособной экономике и экономике, способной конкурировать на мировом рынке за счет увеличения экспорта и лучших условий для мигрантов.
Заявление Камилова не означает, что Ташкент потерял интерес к ЕАЭС. Это еще один пример предпочтения Ташкента размеренных, а не радикальных изменений, в том числе в экономической сфере. По оценкам ЕАЭС, в 2016-2019 годах общий товарооборот между Узбекистаном и странами-членами увеличился вдвое – с 4,5 млрд. долларов до 9,1 млрд. долларов . Это только создает более сильный стимул для Узбекистана стремиться к членству. Ташкенту, кажется, требуется время, чтобы определить области и правила, по которым он хочет запросить уступки, прежде чем он подпишет какие-либо окончательные документы.